Фильм долог, как норвежская сага, и зануден, как биография фольклориста Пер-Кристена Асбьёрнсена. Но в этом есть свои плюсы: по ходу просмотра можно вздремнуть, а, проснувшись, безо всякого ущерба включиться в сюжет.
Чтобы оправдать любые огрехи – оператора, монтажера, звукорежиссера и так далее, сей шедевр норвежского кинематографа сотворен в жанре псевдодокументальной ленты. Очень удобно! Камера трясется, физиономии у актеров блестят, две трети картины они бродят по темному лесу, и зрителю не видно ни зги. Но не потому, что съемочная группа – сборище случайных людей (гоните соблазнительную мысль прочь!), а просто это такой художественный прием…
Итак, сюжет. В нынешней Норвегии ЧП: там объявился медведь. Сразу нарисовалась туча охотников до медвежьей охоты. И один браконьер в придачу. Что интересно, факт наличия браконьера вызывает у населения гораздо большее смятение, чем факт наличия медведя. Браконьера зовут Ханс, своим суровым, изрезанным шрамами и морщинами лицом он похож на ветерана шведско-норвежской войны 1814 года и живет в вонючем замызганном трейлере примерно того же возраста. В общем, сразу видно: хороший человек.
Два студентика с видеокамерой, парень и девушка, садятся ему на хвост, мечтая заснять браконьерские деяния и взять интервью. Девушка-норвежка хороша той неброской норвежской красотой, при виде которой так и хочется воскликнуть: «Вурьмюэкостерьдэттэ?!» – и которую даже не каждый норвежец способен разглядеть. Пару дней они донимают браконьера, следуя по пятам и умоляя открыться. И вот когда даже у спящего зрителя возникает желание настучать папарацци по их бледным северным репам, Ханс непонятно с какого перепою вдруг соглашается все показать и все рассказать.
Оказывается, никакой он не браконьер -это легенда для прикрытия. На самом деле Ханс – охотник на троллей, работает на государство, а точнее, на Совет по надзору за троллями (СНТ). Его оружие мощно и убийственно: это портативный солярий. Дело в том, что тролли страсть как не любят загорать, от этого они сразу каменеют наружностью. Но Ханс не пускает солярий в ход без нужды – только если тролли выломались из периметра обитания. Тролльих зон в стране полно: одни живут в лесах, другие в горах, да еще все они разнятся подвидами. «Есть среди вас верующий в Бога или в Иисуса?» – задает неполиткорректный вопрос заведующий троллями. Студенты качают головами: откуда! «Тогда подмойтесь – и пойдем». Зритель в шоке: тролль – половой хулиган? Нет, всего лишь эстет, и Ханс выдает студиозикам дрянь в пакетике («запах тролля»), чтоб намазались и чудище приняло их как родных. Зрителям, встрепенувшимся в надежде на эротическую сцену, – облом. Фильм не эротический, а идеологический, с сугубо антисемитской направленностью. Не верите? Я докажу.
Троица устраивает засаду в лесу Там уютно и темно, как у Гамсуна под мышкой. Вот только где-то в чаще мучительно пучит енота. Девушка-норвежка называет это «странными звуками», а через четверть часа догадывается, что «здесь что-то происходит». И тут из лесу выходит тролль явной семитской наружности. У него три головы с тремя унылыми носами характерного рисунка. Он похож на пластилинового уродца из советского мультика.
Теперь понятно происхождение странных звуков. Жрать в три горла и иметь только одно выходное отверстие – это же гарантированная кишечная непроходимость!
Мультяшная внешность производит на студентов ошеломляющее воздействие – они орут и пускаются наутек. Троллю бежать за ними тяжело: носы все время заносят то в одну, то в другую сторону. Грохнув бедолагу порцией ультрафиолета (с контрольным солнечным зайчиком в голову), Ханс напускается на молодежь: «Какого черта скрыли, что вы христиане?! У тролля на них нюх!» На христианских младенцев -понятно? И вы еще хотите сказать, что это не антисемитский фильм?
Тупые студенты не верят, что это был тролль. Они предполагают, что неведомое существо просто переело генетически модифицированной кукурузы. Но охотник развеивает последние сомнения, разбивая топором окаменелое чудище в пыль. Краткий курс из жития троллей: они рождаются с одной головой, а новые – это возрастная прибавка. Учитывая, что тролль живет тысячу лет, ясно, что к старости он напоминает пенек, густо поросший поганками. Десятками добавочных голов он отпугивает конкурентов и привлекает троллиных баб.
Пока Ханс травил байки, на место происшествия понаехали машины. Это группа зачистки в лице хитрозадого финна и сотрудников Совета по надзору за троллями. У финна завидный бизнес: он поставляет норвежским властям дохлых медведей, чтобы на них можно было свалить беспорядки, учиненные троллями. Для этого специально обученные люди из СНТ имеют медведоступы – вроде тех гаджетов, что фигурировали в рассказах про пограничника Карацюпу. Возле дохлого медведя появляются его следы. В общем, скирлык, скирлык на липовой ноге…
Что характерно, финны халтурят и вместо родных скандинавских медведей то и дело подкидывают левых. Иногда хорватских, а бывает что и русских. Впрочем, русские медведи на руку норвежским властям. Ведь тролли порой творят такие вещи, что обычным медведем перед народом не отбрехнешься. Например – обустраивают толковые партизанские схроны под мостом. А русский медведь – это все объясняет, такой и мост не моргнув глазом подорвет.
Я одного не понял: зачем правительство держит троллей в секрете? Ведь на демонстрации эдакого чуда Норвегия заработала бы больше, чем на нефтедобыче и ловле лосося вместе взятых. Тролли могли бы стать экономическим прорывом, спасением страны от кризиса!
Но вернемся к нашим баранам. Они уже едут к троллю другого подвида, чтобы взять кровь на анализ. В качестве приманки привязывают овцу, хотя в предыдущих кадрах говорилось, что тролли питаются бетонитом и углем. Видимо, овец в Норвегии больше, чем угля. Хотя я знаю истинную причину: ближайшее время зрителям опять придется коротать в темноте. Надо же оживить картинку! Невидимая овца, в отличие от невидимого угля, хотя бы блеет. Минуту блеет, три – блеет, семь – блеет… Не спи, зритель, тролль идет! Охотник на манер Дон Кихота Ламанчского напяливает на голову ведро и выходит к троллю со шприцем для анализов наперевес. Вы удивитесь, но это тот же самый шприц, что фигурировал в «Кавказской пленнице», когда Моргунова прививали против ящура. Лишь проржавел малость. То есть финны успешно впаривают норвежцам медведей б/у, а россияне – списанный реквизит. Благословенная страна, все берет.
Следующего тролля ловили на иную приманку: Ханс (вы, кстати, обратили внимание на это распространенное у нацистов имя?) ведрами разливает на дороге «христианскую кровь». Тормознутый норвежский студент так и не догадался обратиться в мусульманство. Поэтому компании пришлось опять убегать от тролля и пускать ему лучики в глаз. По ходу дела мы узнаем новые захватывающие подробности: оказывается, бабы-тролли ходят беременными пятнадцать лет. Сколько же они рожают? Наверное, года три.
Охотник на троллей регулярно штудирует норвежскую прессу. И всюду – как в крохотных заметках, так и в больших проблемных статьях, видит между строк подрывную деятельность троллей. Мост рухнул – это не инженеры просчитались, это тролль там прошел. Дорога треснула – это не асфальт недоложили, это тролли похулиганили. Если в кране нет воды… Ну, вы меня поняли. Теперь каратели едут в горы. Горные тролли отличаются от лесных вкусовыми пристрастиями – они уписывают за обе щеки старые покрышки. Чем же бедняги в Средневековье питались? Как дотянули до эры автомобилей? Это загадка. Но зато теперь утилизация шин обходится норвежцам на халяву.
За очередным персонажем местного фольклора охотились так: Ханс врубил нацистскую песенку вроде «Лили Марлен», и тролль пошел на эти чарующие звуки… Студенту при такой специфике работы давно обрезание сделать пора! Но он
— мазохист. Мало того что сам веру не поменял, так и еще христианина-оператора в группу привел. С криками «Мы все умрем!» оператор несется вприпрыжку за тренированной компанией. Ну и накаркал – тролль его сожрал. Лишь тогда охотник вынул солярий и обратил меломана в камень. А потом еще засверлил, на всякий контрольный, перфоратором.
Вы будете смеяться, но они опять поехали добывать тролля. Вот такое разнузданное воображение у норвежских режиссеров и норвежских сценаристов. Догнал-убил-раскрошил. По типу «украл-выпил-сел».
К счастью, 90 минут практически на исходе. Пора бы и закругляться, спохватываются создатели фильма и роняют финал на зрителя стремительным домкратом. Звонят из лаборатории: все тролли – бешеные! Это местный ветеринар сумел разглядеть в одном-единственном анализе. Значит, студент (он был оцарапан троллем еще в начале фильма) тоже бешеный. А-а-а, все равно ничего не получилось – и группа чистильщиков из СНТ делает так, что больше никто ни на какую охоту не идет.
«Эти кадры были присланы неизвестным в норвежскую телекоманию, и эксперты установили их подлинность», -ползет по экрану надпись. Нам врут, но мы прощаем – за то, что наступила наконец долгожданная тишина.
«Где-то тролль сдох», – говорят в таких случаях норвежцы.
